Время не знает жалости - Страница 74

– Извини, задаю глупые вопросы…

Решила, что лучше молчать.

Кир плеснул себе кофе.

– Да ничего страшного. Я переболел. Мы расстались до того, как я чуть не умер. Когда у меня все было. А потом, когда погибли родители, она поняла, что рядом со мной ловить нечего, и предложила остаться друзьями. А я сказал, что только за. Соврал, конечно. Я ее любил. Наивный был, наверное.

Я пожала плечами. Что тут скажешь? Успокаивать – глупо. Хотя, судя по выражению лица, не до конца Кир «переболел».

– Дура она, такого парня потеряла! – Я подскочила со стула. – Пойду, помедитирую. А вечером давай прогуляемся? Надо же как-то жить.

– Давай. – лицо Кира прояснилось. – Лето, тепло, хорошо. А мы дома сидим.

Я улыбнулась в ответ – и позорно сбежала, оставив Кира наедине с разбуженными демонами прошлого. Опять натворила глупостей. Умудряюсь из дома не выходить и в то же время делать что-нибудь абсурдное. Кир считал, что это все беременность. А я начинала подозревать, что сама виновата. Пора взрослеть.

В такие минуты мне остро не хватало Эда. Его не хватало всегда, но иногда – просто до крика. После того раза он перестал мне сниться. Будто прервалась ниточка, державшая нашу связь. Как он там? Знает, что я все еще жду? Добралась ли до него Фия? Любимый мой… А если не знает? Эта мысль пугала сильнее остальных. Потому что убивала иллюзию надежды, что рано или поздно Эд вернется.

Последние два месяца беременности промелькнули быстро, хоть дни и напоминали друг друга, как братья-близнецы. Клуб, редкие визиты к маме, еще более редкие прогулки с Киром. Книги, фильмы. Кир все заметнее нервничал. Однажды нашла в мусорном ведре визитку врача-акушера – как и обещал, друг искал варианты. А я не могла дождаться. На последних месяцах медитация Фии творила чудеса. Я научилась слышать своего сына, чувствовать, чего он хочет. Чем доволен, чем – нет. И уже сейчас поняла, что он станет копией своего отца. И внешне, и внутренне. Многие девушки на форумах, куда я заглядывала, жаловались, что девять месяцев ходили беременными, а ребенок на них не похож ни капли. Я, наоборот, жаждала, чтобы сын был похож на Эда.

О самом Эде старалась не думать. Выстроила план и уцепилась за него. Да, сейчас мы не можем быть вместе. Но сын повзрослеет. И сможет открыть переход между мирами. Рано или поздно. Главное, чтобы за это время Эд меня не забыл. Не отдал сердце другой. Достойной его, а не какой-то смертной.

Хотя «какой-то смертной» я быть переставала. Стоило порезать палец – порез затягивался на глазах. Не было даже мелких проблем со здоровьем, исключая перепады настроения. Но ведь это не болезнь. Волосы, раньше самые обычные, отрастали так быстро и пышно, что ломались расчески.

Стояла середина июля. Такая жаркая и удушающая, что хотелось распахнуть все окна. Но я сдерживалась, потому что чувствовала: еще день-два, и малыш появится на свет. А внешний мир для него опасен. Там много желающих завладеть его силой. Пока сын не может себя защитить, защищать его буду я. Хотя и потом – тоже.

Мы с Игнатом проверяли счета клуба. Даже без Эда «Комета» продолжала приносить доход, которого хватало, как некоторые говорят, «на хлеб с маслицем». Кира отправила к маме – передать деньги, чтобы оплатить путевку на море. Между моей мамой и Киром установилась такая дружба, что я даже завидовала. Так и знала, что она тайно мечтала о сыне. Иногда возникало ощущение, что он с ней проводит времени больше, чем я.

В дела клуба вмешивалась редко, полностью полагаясь на Игната. Но раз в месяц мы обязательно проверяли бумаги, я подписывала договоры. Игнат старался постепенно ввести меня в курс дел, и постепенно я и правда увлеклась. Вот и в тот вечер он раскладывал передо мной бумаги. Жара плавила мозги, лишала способности думать. Я обмахивалась самодельным веером из альбомного листа. Специально не включала кондиционер – не хватало еще простудиться. Игнат мужественно страдал вместе со мной. А кипа документов все не уменьшалась.

– Хватит! – Я не выдержала первой. – Давай продолжим завтра. Иначе наделаю ошибок.

– Как скажешь, – кивнул управляющий. – Утром буду у тебя.

– Лучше в обед, – взглянула на часы.

Уже шесть? Только стрелки вели себя странно. Секундная вдруг ускорила ход, а затем, наоборот, замедлилась. Хорошо же меня приложило.

– До завтра, Александрина.

Игнат собрал документы и вышел, а я откинулась на спинку кресла, не сводя взгляда с часов. С чего бы они? Но стрелки угомонились. Показалось, наверное. Или сын играет. Хотя после того раза с Киром он почти не проявлял силу времени.

Ухватилась за стол, чтобы подняться с кресла – стала такая неповоротливая! – и вдруг живот пронзила боль. Первая мысль – что-то не так. Вторая – что, сейчас? Но боль исчезла так же внезапно, как появилась. Пользуясь передышкой, дотопала до телефона и набрала Кира.

– Аль, я уже еду, – расслышала сквозь шум дороги. – Что-то купить?

– Ага. Валерьянку. Два пузырька.

– Зачем? – удивился собеседник.

– Кажется, ты скоро станешь крестным папой.

– Алька!

Боль вернулась, и я выронила телефон. Чтоб ему! Хоть бы до спальни добраться. Нарастала паника. Фия говорила, что все будет сложно. Но не так же! Эд, чтоб ты провалился, где ты, когда нужен?

Потащилась по коридору, как улитка. Распахнула двери, упала на кровать и закрыла глаза. Вроде стало лучше. Жаль, что побеспокоила Кира. Он за рулем все-таки. Будет лететь теперь.

Я не ошиблась в предположениях, потому что десять минут спустя Кир ворвался в комнату.

– Ты как? – подлетел ко мне.

– Нормально, насколько это возможно. – Попыталась улыбнуться, но получилось плохо. – Звони своему врачу.