Время не знает жалости - Страница 68


К оглавлению

68

– Сомневаешься?

Лесс торжествовал. Я читала это в льдистых, безжизненных глазах существа, не знающего жалости. Существа, которое собиралось вовлечь Эда в свои неизвестные игры.

– Подождите, – вмешался Эд, – почему вы решаете мою судьбу так, словно меня здесь нет?

Я покраснела. И правда, какое право я имею решать за него? Эд предпочел избавиться от своих воспоминаний. Забыть меня. Никогда не знать. Истерика рвалась наружу, но я из последних сил держала себя в руках.

– Потому что эта девица, – Лесс указал на меня, – считает тебя своей собственностью. Уж не знаю, что ты ей наобещал. Видишь, даже сюда за тобой подалась. Интересно, каким образом, но это уже другой вопрос.

Эд переводил взгляд с меня на Лесса. Собранный, сосредоточенный. Любимый, родной. Я даже не могла его обнять. Хоть и желала этого больше всего на свете.

– Допустим, – снова заговорил он. – Допустим, мы знали друг друга на Земле. Зачем ты пришла за мной сюда?

– Я люблю тебя. – слезы снова покатились по щекам. – Ты не помнишь, но мы же любили друг друга. Как ты мог забыть?

– Я? Любил тебя?

Во взгляде Эда читалось сомнение. И оно резало сердце в клочья.

– Да, – ответила, глядя в глаза.

– Тогда докажи. Я хочу вспомнить. Пытаюсь, но что-то мешает. Как заслон стоит. А за ним – пустота, тьма.

– Браво! – Лесс захлопал в ладоши. – Только мой брат мог решиться на такую глупость. Эд, не далее как вчера ты умолял нас забрать твою память. Сегодня уже готов снова ее вернуть, лишь бы утешить глупую девчонку, с которой провел пару ночей. Ты непостоянен, брат мой!

– Я. Хочу. Знать.

Голос Эда звенел сталью. А я боялась. Меня трясло.

– Хорошо, – кивнул Лесс. – Аля, он твой. Помогать не буду, и не надейся. Разве что слегка.

И снова занял свой наблюдательный пост, словно зритель в концертном зале. Но мне было плевать на Лессандра. Мне нужен и важен только Эд. Он не понимал, на что соглашается. Зато я понимала. И знала, что будет больно. Если бы не ребенок, который должен был совсем скоро появиться на свет, я бы ушла. Эд заслужил покой. Заслужил нормальную жизнь в своем мире, жизнь без горя и разочарований. Но он – отец моего сына. Человек, которого мы оба любим. Который нам нужен.

Я шагнула к Эду, обняла. Понятия не имела, что делать дальше. Просто уткнулась лицом в рубашку, вдохнула родной запах, ощутила идущее от него тепло.

«Помоги», – мысленно попросила сына.

И вдруг ощутила, что падаю. Пытаюсь вцепиться во что-то, а мир вокруг меня засасывает, словно в воронку. Перед глазами мелькали лица. Некоторые я узнавала – Лессандр, Фортуна, отец Эона. Словно видела вместе с Эдом. Когда это было? Сколько веков назад? Эд наблюдал за Землей. Часами. Отец запрещал ему вмешиваться, кричал, наказывал, только все было зря. Какое-то помещение, толпы людей. И голос: «Изгнан, пока не осознаешь своей ошибки».

Не осознал. Вокруг – мой мир. Поняла это по ярким краскам, запахам, звукам. Счастье. Меня заполняло счастье. А потом – растерянность. Что делать? Как быть? Эд ничего не знал об этом мире. Все интересно, все ново. Он доверился людям. Ему казалось, что они – самые занятные существа из всех, что он видел. Но волшебство быстро закончилось. Я испытывала боль вместе с ним. Меня ненавидели, предавали, пытали. Множество раз пытались убить. Я кричала, плакала, вырывалась. Только все сильнее прижималась к Эду, чтобы он знал – я рядом. А потом время потекло, как река. Одни и те же лица, одни и те же стены. И холод, лютый холод внутри. Вот она я. Маленькая, похожая на нахохлившегося воробушка. Умоляю спасти Артема. Эду странно это слышать. Он давно уже никого не спасает. У него просят власти, денег, силы. И так редко – защиты другого существа. Он хочет видеть меня снова. Наблюдает, греется моим теплом. Привыкает, все время ищет взглядом. Любит. Я физически ощущала его любовь, страх перед будущим и легкий отголосок надежды. А потом – снова боль разлуки и непонимания. Счастье от моего появления, гибель для нашего мира. Тьма, отчаяние. И желание забыть.

Мир обрел ясность. Я прижималась к Эду, не сдерживая слез. Он тяжело дышал, словно бегом преодолел огромное расстояние. На лбу выступила испарина. И смотрел на меня так, что стало страшно.

– Аля, – холодно, будто камешек покатился с горы.

– Я пришла за тобой, родной, – прошептала так, чтобы слышал только он. – Прости. Прости меня. Это все он.

Обернулась к Лессу. Тот развел руками – мол, грешен, каюсь. Эд, похоже, и так обо всем догадывался, потому что не удивился. Только крепче обнял.

– Ты зря пришла, – заговорил снова. – Тебе здесь не место.

– Не зря. – Ах, если бы мы были наедине! – Я не уйду без тебя.

– Меня не отпустят. – Эд по-прежнему смотрел холодно, но я научилась не верить его маскам. – Но спасибо, что попыталась.

– Я открою проход, я сумею, – настаивала на своем.

– Ты сможешь уйти. Я – нет.

Эд повторял, словно маленькой. А я не верила. Понимала, что ни за что его здесь не оставлю. Особенно после того, как разделила всю его долгую жизнь. Страшную, темную, беспросветную.

– Эд прав, милая Александрина, – вмешался Лесс. – Ты не сможешь увести его. Хотя, без сомнения, все это очень занятно.

– Почему? – спросила прямо.

– Допустим, потому, что я уже сообщил отцу о твоем появлении, и он идет сюда.

– Мразь, – прошипел Эд.

– Тише, братец. Не кипятись. Вы с батюшкой и в спокойном состоянии плохо ладите. Что будет в неспокойном?

В коридоре раздались шаги. Эд придвинул меня ближе. Я дрожала как осиновый листок, мечтая только, чтобы не отпустил. Дверь открылась, и я оказалась лицом к лицу с суровым мужчиной из моих снов – отцом Эонарда.

68