Время не знает жалости - Страница 64

– Да, знаю, – кивнула доктору. – Мы говорили об этом не раз.

– Что ж, тогда можете ехать.

Я ворвалась в палату Кира. Накануне вдруг вспомнила, что его вещей у меня нет. Помчалась в магазин, подобрала несколько штанов и футболок на свой вкус. Отвезла в больницу, надеясь угадать с размером. Угадала. От Кира остались кожа да кости. Он сидел на койке и смотрел в окно. Волосы отросли, спутались. Под глазами залегли тени.

– Привет, Кирюш, – нацепила на лицо улыбку, хоть хотелось выть. – Как самочувствие?

Кир даже на меня не взглянул.

– Как всегда.

– Понятно. Ну, скоро будет лучше. Идем, нас ждет машина.

Машина – единственное из имущества Эда, чем позволяла себе пользоваться. Водить не умела, поэтому пришлось нанять водителя. И теперь Игорь Иванович возил меня по всему городу, чтобы успевала между универом, клубом, юристами, шаманами и больницей. В универе, впрочем, я бывала все реже. И подозревала, что скоро меня отчислят.

Всю дорогу несла какой-то вздор. По крайней мере, мне так казалось. О том, что профессор Разумов не принял зачет. Что нужно писать огромную монографию. Что девчонки требуют отпраздновать с ними Восьмое марта. Кир слушал, но в разговор особо не вступал. Ничего, я ему такую встряску устрою! Мигом про печали забудет.

Наконец автомобиль остановился у моего дома.

– Вас подождать, Александрина Вадимовна? – спросил водитель, привыкший, что я весь день в разъездах.

– Нет, на сегодня можете быть свободны, я остаюсь дома. Идем, Кир.

Открыла дверцу и выскользнула из салона. В голове уже вертелись мысли о том, что готовить на ужин, учитывая, что Кир вообще от еды отказывается.

Обернулась к Кириллу – и увидела, как за его спиной останавливается черный автомобиль. Раздался выстрел.

Я очнулась, сидя на земле. Кир тряс меня за плечи, что-то говорил. В ушах звенело. Так, Кир – живой. В кого тогда стреляли? В меня, что ли?

– Аля!

Кажется, Кир отчаялся до меня докричаться, потому что щеку обожгла пощечина. И вернулась память.

Когда я услышала выстрел, время словно потекло медленнее. Превратилось в вязкий кисель. Я кинулась к Кириллу, сбила его с ног, а затем пуля полетела обратно. И ранила стрелявшего. Поэтому Игорь Иванович сейчас вызывал полицию, а Кир пытался вытрясти из меня хоть слово. Завыла сирена. Полиции, затем – «Скорой помощи».

Оказалось, киллера ранило. Не смертельно, но достаточно, чтобы помешать нас убить.

Когда нападавшего увезли на «Скорой», к нам подошел пожилой мужчина.

– Майор Старов. А вы?..

– Игнатов Кирилл Валерьевич. – Кир принял огонь на себя. – Аля, мои документы у тебя?

Протянула майору восстановленный паспорт Кира. И свой заодно.

– Что произошло?

Старов записал что-то и вернул паспорта.

– Меня пытались убить, – слишком спокойно для потенциального покойника ответил Кир. Я уже чуть волосы на себе не рвала. – Но оружие не сработало, и пуля попала в самого стрелка. Не знаю почему. Мы услышали выстрел, упали на землю. А потом оказалось, что ранен он сам.

Майор продолжил задавать вопросы. Да уж, чем объяснить, что ранение у киллера – пулевое? Сказать: «Понимаете, тут время немного затормозило, а потом пуля назад ка-а-ак полетит! И – бумс!»

Глупо! Сознание цеплялось за какую-то неоформившуюся мысль. Но какую? Стоп! Время замедлилось! Время! Эд здесь?

Я оглянулась. Никого. Но он мог спрятаться, уйти. Или есть способ повлиять из его мира на наш? И Эд наблюдает за мной? Немедленно одернула куртку, отряхнула брюки. Не хватало еще, чтобы Эд увидел, в каком я состоянии. В душе разгоралась надежда.

Кир продолжал вешать лапшу на уши полицейскому. Оставалось надеяться, что посадить убийцу важнее, чем узнать, откуда у него пулевое ранение. Наконец нас оставили в покое. Я отпустила Игоря Ивановича. Автомобиль уехал, а мы с Киром так и стояли у подъезда.

– И кто это был? – первой отмерла я.

– Думаю, тот же, что и осенью, – ответил Кир. – Деньги заплачены. Я – живой. Или кто-то из прикарманивших отцовское имущество. Это более вероятно. Может, Никодимов действовал не один. Откуда мне знать?

– Ты так спокойно об этом говоришь, – поморщилась я.

– А как еще? – Кир потер переносицу. – Устал бояться. Там, в больнице, все время думал: а что дальше? Дома у меня нет, образования – нет, работы – нет. Что делать, Аля?

– Жить, – вздохнула я.

– Вот именно. Жить. Прости, что трепал тебе нервы. Постараюсь больше этого не делать.

– Не говори глупостей, – сжала я руки Кира. – Все будет хорошо. Идем домой?

Мы поднялись по лестнице. Щелкнул замок, пропуская нас в безопасное тепло квартиры. Безопасное. Меня начало трясти. Так сильно, что пришлось опереться спиной на стену. Кир тут же бросился ко мне.

– Аля, Алечка, ты чего? – осторожно потормошил за плечи. – Все хорошо, мы живы. Убийцу арестовали, узнают, кто меня заказал. Ну!

– Надоело, – заплакала я, размазывая слезы по щекам. – Сначала Эд исчез, теперь ты чуть не погиб. Не могу! Не могу так больше!

Кир потащил меня в комнату, усадил на диван, сбегал на кухню за водой. А меня колотило так, что чуть не билась в конвульсиях. Залпом выпила воду. Стало легче.

– Время, – сообщила перепуганному Киру, – время там остановилось. Я не поняла, как такое возможно.

– Но Эда здесь нет? – уточнил Кир.

– Нет, конечно. Я сама…

И я снова зарыдала. Уже давно рассказала Кириллу, что произошло. Но тогда не плакала. А вот сейчас… Становлюсь истеричкой. И такие перепады настроения – постоянно.

– Аль, ты здорова? – Прохладные пальцы Кира прикоснулись ко лбу. – Вроде жара нет.