Время не знает жалости - Страница 55

Я все-таки выбралась из кровати, накинула халатик и пошлепала на кухню. Чай пах травами. Сонливость сняло как рукой. Эд наблюдал, как я мечусь по дому, умываясь, одеваясь, собирая подарки. Он сам всего лишь натянул джинсы, темно-серый свитер – и на этом сборы закончились. Почему со мной всегда так? Копаюсь, копаюсь. Толкусь на одном месте.

Эд не выдержал, забрал пакеты с подарками и отнес в машину.

– Если через пять минут не будешь готова, то же самое ждет и тебя, – пообещал он.

Ровно через пять минут меня тащили к автомобилю, а я вопила, что даже губы не накрасила. Эду было все равно.

– Можно подумать, родителям есть дело до твоей помады, – сказал он, садясь за руль. – Уверяю, они будут смотреть только на меня.

Вот это уж точно… Впервые в жизни веду кавалера домой. Мама, когда узнала, засыпала меня вопросами: кто? откуда? кем работает? сколько лет? Я изворачивалась, как могла. Представляю, если бы сказала маме: «Познакомься, это Эонард. Он не из нашего мира, ему лет так триста, а может, больше. Он управляет временем и зарабатывает договорами, исполняя заветные желания людей и проверяя их на прочность. Еще торгует машинами. В качестве хобби. И содержит клуб, где иногда проходят оргии. Очень милый парень, тебе понравится».

Представляю лицо мамы. А папа бы после этого посадил меня под замок и не выпустил до скончания мира.

Привычный путь, который казался таким долгим, пролетел за мгновение. Я показывала Эду дорогу, но он словно знал все сам. И остановил авто точно у нужного подъезда. Вытащил меня, затем пакеты. И подтолкнул к двери с кодовым замком.

– Эх, была не была, – сказала вслух и набрала код.

Щелкнул замок, впуская нас в тепло подъезда. Мы поднялись на третий этаж. Я глубоко вдохнула и нажала кнопку дверного звонка.

– Иду! – раздался мамин голос. Дверь распахнулась – и я замерла с раскрытым ртом. Это я-то собиралась и готовилась? Мама даже платье новое купила! Покрасила волосы, сделала прическу, хотя обычно встречала Новый год в халате.

– Привет, мам, – начала заготовленную речь, но продолжить мне не дали.

– Ой, а вы, наверное, Эд? – узрела мама моего спутника, оттеснила меня и кинулась к «жертве». – Много о вас слышала от Алечки. Анна Николаевна, можно Аня. Проходите, что же вы стоите?

Эд немного опешил от такого натиска. Сразу видно – никогда не знакомился с родителями своих девушек.

– Вадик! – крикнула мама в глубину квартиры. – Алька приехала.

Из спальни появился папа. В новой рубашке, наглаженных брюках. Он что, так до вечера собирается ходить? От духоты с ума сойти можно.

– Вадим Иванович, – протянул руку Эду, – Алин папа.

– Эонард.

Похоже, Эд совсем перестал понимать, что происходит.

– Вы не русский? – подозрительно спросил папа.

– М-м-м… Не совсем, – подобрал Эд лучшую из возможных характеристик. – Но очень давно здесь живу.

– Вадик, ты что, в самом деле? – зашипела мама. – Какая разница? Эд, вы проходите, пожалуйста, в зал. Присаживайтесь.

В зале витал запах еловой хвои. Прямо как в детстве. Не хватало только аромата мандаринов. Сразу же почувствовался праздник. Я сжала ладонь Эда. Он улыбнулся. Сказка.

По телевизору показывали фильм «Чародеи». Всегда его обожала! Уставилась в экран, оставив Эда на растерзание родителям. Но он и правда держался милашкой. Улыбался маме, поддакивал папе. Хотя я понимала, что ему непросто. Не привык к такому натиску.

– Алечка, помоги мне на кухне, – попросила мама.

Я поднялась и поплелась за ней, предчувствуя допрос. И почти не ошиблась.

– Доча, ты где его нашла? – налетела на меня мама, стоило закрыться кухонной двери. – Держись за этого парня руками и ногами! Если не выйдешь за него замуж, ты мне не дочь!

– Мам, мы не думаем о браке, – попыталась осадить ее пыл. – У Эда много работы, он постоянно занят…

– Ничего. Гражданский брак – тоже брак. Девочки проговорились, что ты с ним живешь?

Вот тебе и девочки!

– Ага, – буркнула под нос.

– Молодчина! Смотри, не упусти. Корми вкусно, характер свой боевой спрячь. Хотя бы до свадьбы. А то ты у меня девочка бедовая.

Знала бы мама, кого в дом привела ее бедовая девочка. Что бы сказала? Но пока родители были в восторге.

Через час приехала моя двоюродная сестра Даша с мужем Сережей. Ее дочка Лиза с визгом носилась по квартире за таксой. Даша разговаривала с мамой, а косилась на Эда. Тот улыбался во все тридцать два. Я на всякий случай села к нему поближе – постоянная улыбка на лице всегда холодного Эонарда пугала похлеще ярости.

Но бури не последовало. Ровно в полночь наши бокалы со звоном соединились, и я загадала желание – никогда с ним не расставаться.

Глава 22

Весь день первого января мы провели у родителей. Эд вел себя безукоризненно – улыбался маме, соглашался с папой, не протестовал, когда моя племянница залезла к нему на руки и принялась рассказывать о чем-то важном только для детей. Я его не узнавала и не знала, удивляться или радоваться. Казалось, сказка не закончится никогда. Но наступает время, когда карета превращается в тыкву. Для меня оно настало в восемь вечера, когда мы попрощались с родными, и автомобиль Эда покатил к клубу. Я дремала на заднем сиденье. Ворох эмоций и впечатлений принес приятную усталость. Эд молчал – он и так превысил лимит болтливости на год вперед.

Когда мы добрались до клуба, я почти спала. Почувствовала, как меня бережно достают из машины и несут. Сопротивляться и не думала. Прижалась щекой к плечу Эда и довольно сопела. А проснулась, когда стрелки близились к полуночи. Эд дремал рядом. Он стащил с меня уличную одежду и завернул в халат. От этой ненавязчивой заботы по телу растекалось тепло. Я осторожно прикоснулась к его щеке. Мой. Безумие какое-то. Почему мы вместе? Почему любим друг друга? Мы даже принадлежим к разным мирам. Но я знала одно – больше никогда и никуда его не отпущу. Любимого, вредного, единственного на свете.