Время не знает жалости - Страница 23

Я поплелась в коридор. Как и думала, Катька с Вероникой уже толкались в подъезде. Давненько мы не собирались, с тех пор как познакомилась с Эдом.

Девчонки ворвались в дом, как два маленьких смерча.

– Привет, пропажа! Ну, рассказывай. Кто он?

– Вот так, с порога? – замерла я, пока подруги снимали куртки и ботинки.

– Нет, сначала в зал пройдем, – подвинула меня Катерина и прошествовала в комнату, служившую залом и спальней одновременно. А иногда и столовой. Девчонки достали из пакета двухлитровую бутылку колы, пакет с эклерами, наполнили чашки ершистым напитком.

– Теперь слушаем, – милостиво разрешила Катя.

Я плюхнулась на диван.

– А что слушать? С Тимкой гуляли. Помните, из нашего класса?

– Хакера, что ли? – округлились глаза девчонок.

– Ага, его. Мы случайно пересеклись, решили встретиться, пообщаться. Ничего такого.

– Ничего такого? – завопили подруги в унисон. – Алька, ты что! То по Артему сохла и слышать о других не хотела, то теперь с Тимкой гуляешь. А мы узнаем последними. Ну ты даешь!

Стоило признать: девчонки правы. Раньше между нами таких секретов не водилось. Теперь вот появились. И самым большим я просто не могла поделиться. Взяла чашку с колой и задумчиво уставилась в пустоту.

– Катьк, по-моему, она влюбилась. На этот раз серьезно, зуб даю, – прервал размышления голос Ники.

– А я о чем?! Эх, где наша Алька? Эту девчонку я не знаю.

– Да ладно вам! – Я залпом выпила колу. – Просто все так закрутилось… Сама не успеваю осознать, что происходит. Вот жила себе спокойно, а тут посыпалось на голову всякое…

– И что Тим? – не отставали подружки.

Пришлось рассказать в подробностях. И о прогулке, и о мотоцикле, и о парке аттракционов.

Девчонки только охали и ахали. Хотя у обеих была своя личная жизнь, не менее бурная. Вечер прошел так же весело, как и день. Вот она, свобода! Может, зря ездила к Эду? Не будила бы лихо, пока спало тихо. Но лихо уже разбужено и позвонит. Не сомневаюсь. Припомнились стальные серые глаза моего личного несчастья. Как бы сложилась жизнь, если бы Эд просто… исчез? Смирилась бы я? Или бросилась искать?

Эти вопросы занимали меня, пока ворочалась с боку на бок, пытаясь уснуть. А потом думала о Тиме. О том, как весело было сегодня. Почему нельзя просто взять – и влюбиться в самого лучшего? Почему снова ищу неприятности на свою голову? Нет, я не любила Эда, но и не могла сказать, что безразлична к нему. Как можно любить кого-то, кто не поддается пониманию? Кто все время ускользает и даже имени говорить не хотел?

Следующий день потратила на подготовку к парам. Стопки учебников, горы конспектов. Пора браться за учебу. Конец семестра неминуемо приближался, а задолженностей осталось много. Поэтому я штудировала записи и книги в надежде догнать уходящий поезд. И штудировала бы дальше, если бы ближе к девяти вечера не раздался звонок в дверь.

Снова девчонки? Глянула в дверной глазок. Артем! Открывать сразу перехотелось.

– Что вам нужно?

Я приоткрыла дверь, предварительно набросив цепочку.

– Поговорить, – хмуро ответил декан. – О твоей успеваемости.

– На дому? Нет уж. Завтра в универе побеседуем. А теперь простите, время позднее. Вам лучше уйти.

От Артема пахло спиртным так, что защипало в носу. Дернула дверь на себя, но тот подставил ногу в дверной проем.

– Нет, мы поговорим, Александрина!

Он рванул дверь на себя. Цепочка звякнула и вылетела. По телу пробежали мурашки страха. Успокойся, Аля! Это всего лишь разговор. Ничего серьезного. Надо заставить его уйти.

Отступила, позволяя Артему ввалиться в коридор, но отходить от двери не собиралась.

– Разговаривать будем здесь. И быстро. Иначе позову соседей. Могу уверить, они никогда не дремлют.

– Хорошо, – кивнул Артем. – Александрина… Алечка. Я был не прав. С того дня… Дня моего рождения… Только о тебе и думаю. Пытаюсь выбросить из головы – не получается. Ты говорила, что любишь меня…

– Это была шутка, на спор.

Одна мысль о чувствах к этому человеку вызывала тошноту.

– Шутка, да. А я поверил. И с Алисой расстался. Бросила она меня, Аля. Так что теперь абсолютно свободен. И раз уж мы не безразличны друг другу…

– Говорю, это шутка была! – рявкнула я. – А теперь попрошу вас уйти. Или все в универе узнают, что ко мне приставал декан.

– Ты ничего никому не скажешь, – недобро улыбнулся Артем, – потому что иначе этот семестр не закончишь. Будь паинькой.

Он прижал меня к стене. Попыталась вырваться, но это было равносильно попытке сдвинуть гору. Жадные руки полезли под домашнее платье, к белью.

– Ну же, Алечка, не будь ледышкой, ты же умная девочка, – бормотал декан.

Я закричала. Пощечина обожгла щеку, другая рука зажала рот. Царапалась, кусалась, пыталась увернуться от поцелуев-укусов. В глазах потемнело. И вдруг напор исчез. Опустилась на пол, стараясь отдышаться. Постепенно возвращалась способность воспринимать окружающую реальность.

– Ты… – слышала, как сквозь вату, – запомни. Я никогда не повторяю дважды. Хоть один косой взгляд, один вздох в сторону Александрины – и будет так.

Артем заорал от боли. Я открыла глаза. Декан корчился на полу. Над ним стоял Эд. Спокойный и холодный, как всегда, но в глазах полыхало пламя ярости. Между его пальцами вилось нечто сверкающее, напоминавшее нить. Эд чуть сжал пальцы – и Артем захрипел.

– Эд, – заставила себя подняться с пола, – не надо.

– Не вмешивайся, – шикнул он. – Так что, ты меня понял, ничтожество?

– Понял, – просипел Артем.

– Ян!

В дверях появился телохранитель, хмуро глянул на распластанное на полу тело, подхватил и понес вон.